Только за сентябрь 2020-го международную защиту в Польше попросили более 80 белорусов. Хотя в 2019-м таких людей было около 40 за целый год. Некоторые из них решают уехать из Беларуси спонтанно, бросая в родной стране все, только бы чувствовать себя в безопасности, и оказываются в лагерях для беженцев. Мы отправились в один из таких центров, который находится в Бяла-Подляске, и поговорили с его жителями о том, почему они решили переехать в Польшу, с какими сложностями сталкиваются и при каких условиях готовы вернуться в Беларусь.
Фото: TUT.BY «В некоторых лагерях условия на уровне 4-звездочного отеля»
Место, куда мы приезжаем, называется распределительным центром для иностранцев. Здесь люди живут временно: кто-то пару недель, но некоторые могут застрять и на пару месяцев. Постояльцев кормят три раза в день и разрешают выходить за территорию с 6 утра до 11 вечера.
Рядом с центром находится отделение пограничной службы, обнесенное высоким металлическим забором и колючей проволокой. Такое соседство выглядит достаточно жутко. Из-за коронавируса попасть на территорию центра посторонним людям нельзя. Даже волонтеры, которые привозят все необходимое, ждут постояльцев по эту сторону забора. Один из таких помогающих и соглашается нам рассказать, как все устроено.
— Человек, пересекая границу, заявляет о том, что ему нужна помощь. Например, его преследуют в Беларуси. На основании его рассказа и документов пограничные службы принимают решение, куда отправить на карантин такого белоруса. Если ситуация критичная, проживание и питание может оплатить польская сторона. Если не такая серьезная и у человека есть виза, то на границе предлагают найти жилье самостоятельно и не прибегать к материальной помощи от польских властей, — рассказывает волонтер Павел.
Фото: TUT.BY После прохождения 10-дневного карантина те люди, которые хотят просить о международной защите и которым негде жить, попадают в распределительный центр. Здесь они подают заявление на предоставление статуса беженца (но это можно сделать и прямо на границе), отдают паспорт, получают временное удостоверение личности и какое-то время находятся в центре. Потом их направляют в один из лагерей, которые разбросаны по всей Польше. Там они будут жить и ждать, какое решение по их заявлению примет польская сторона.
— Условия для жизни и в центре, и в лагерях вполне нормальные. Эти места чем-то похожи на общежития, и у некоторых уровень 3−4-звездочного отеля. Но, конечно, некоторые проблемы есть. Например, детям до 7 лет не положено питание. Да, есть дополнительные выплаты, но это не так удобно. И если в семье 2−3 ребенка, то это выльется в копеечку, — объясняет Павел. — Или, например, тут живет женщина с диабетом, у которой из-за скудного и однообразного меню поднялся сахар. Хорошо, что есть неравнодушные белорусы, которые помогают.
В среднем, как говорит Павел, каждый месяц они докупают продуктов на 25 евро на каждого человека. Кроме этого, привозят другие необходимые вещи: предметы гигиены, одежду, обувь, чемоданы (их, кстати, особенно не хватает).
Фото: TUT.BY — Мы стараемся разнообразить жизнь ребят. Устраиваем интеграционные встречи с белорусами, которые постоянно живут в Бяла-Подляске. Организовывали рыбалку с шашлыками, как-то был семейный пикник, в один из выходных — экскурсия по усадьбе. А два раза в неделю играем с местными в футбол.
«Последние пару недель мне почти каждую ночь снятся кошмары»
Сейчас в распределительном центре живут около 25 человек. Один из них — 22-летний Илья. Он попал сюда еще в начале октября. Из Беларуси парню пришлось уехать, после того как его задержали 11 августа.
— Сам я из небольшого городка рядом с Лидой. В этом году там окончил колледж и переехал в Минск. Нашел место, где должен был отрабатывать распределение, собирался поступать в вуз и начинать новую жизнь, — рассказывает Илья.
Но получилось несколько иначе. 11 августа ради любопытства он с друзьями решил поехать в Лиду и посмотреть, что будет происходить на митинге. Как только ребята вышли из машины, увидели, как силовики скрутили и затолкали в бус мужчину, который сидел на остановке. После этого Илья решил не идти на протест, а подождать друзей недалеко, в парке. Через какое-то время услышал крики, заметил убегающих от силовиков людей и тоже решил ретироваться. В итоге парня задержали на пустой улице два сотрудника ППС.
— Мне скрутили руки и повели в Лидский РОВД. Завели в хозпостройку, где мыли машины, и кинули на людей, которые уже лежали на полу. Их там было очень много. Сначала избивали дубинками, разрисовывали краской, обливали водой из шланга. Потом задавали провокационные вопросы или, например, просили расшифровывать слово «мент».
В общей сложности Илья провел в таких условиях около трех часов. После этого его отвели в РОВД, дали подписать протокол о задержании и поместили в камеру в ИВС. По словам парня, первый час он не мог ни сидеть, ни лежать, просто стоял и не понимал, что происходит. На следующий день был суд, где ему дали штраф в 10 базовых и отпустили.
Фото: TUT.BY Через неделю Илья уехал в Минск, потому что нужно было выходить на работу. И сразу обратился в правозащитный центр. Там ему предложили написать обжалование на решение суда и подать заявление на возбуждение уголовного дела против тех, кто его избивал.
— Параллельно я обратился за медицинской помощью, потому что рука болела так, что я не мог нормально спать. В итоге оказалось, что у меня два перелома и защемлен нерв.
В один из дней пришел ответ по его обжалованию: Гродненский областной суд отменил постановление Лидского и назначил новое рассмотрение дела. Илье пришлось ехать на заседание.
— Я объяснил судье свою историю, на что мне ответили, что по моему делу есть свидетель — милиционер. И он расскажет, как все было на самом деле. Секретарь выдала мне повестку — явиться еще раз через два дня. Но почему-то на бумажке было написано «по уголовному делу». Я спросил, почему так. В итоге она просто зачеркнула ручкой и исправила на «по административному». После этого мне стало не по себе.
Проконсультировавшись со знакомыми юристами, Илья заволновался еще больше и решил, что нужно уезжать из страны. В тот же вечер он перевез из Минска свои вещи, на следующий день купил новую одежду, телефон, продал машину, встретился в последний раз с друзьями, которым ничего не сказал. Маме объяснил, что поедет учиться в Польшу, и утром вместе с другом выехал в Гродно.
— У меня не было визы, не было ничего. Но я знал, что завтра у меня суд, и неизвестно, чем он закончится. Купил билет на маршрутку до Белостока, с собой взял только рюкзак, в котором были паспорт, зарядка и пара вещей.
Когда водитель маршрутки попросил предъявить визу, Илья на листочке написал, что едет просить международную защиту и вложил в паспорт. Мужчина махнул головой, и тогда Илья первый раз выдохнул.
— На белорусской границе не задавали никаких вопросов. А на польской пришлось провести 10 часов. Только после полуночи меня на машине повезли сюда, в распределительный центр. Увидев колючую проволоку, я сразу подумал, что мы приехали в тюрьму.
Фото: TUT.BY В итоге Илья задержался в центре почти на два месяца. Сначала проходил 10-дневный карантин, потом действительно заболел коронавирусом и провел в изоляции еще 23 дня. По словам парня, это далось ему очень тяжело.
— В Беларуси я боялся выходить из дома по вечерам, была постоянная тревожность, я все время оглядывался по сторонам. Здесь такого нет, но, например, последние пару недель мне почти каждую ночь снятся кошмары. Поэтому быть месяц одному было сложно. Кроме того, я волнуюсь за маму. Как только я уехал, меня стали искать люди из военкомата, говорили ей, что будут приходить к ней на работу и вызывать в СК. В итоге мне самому пришлось звонить им и рассказывать, что я в Польше, уехал учиться.
На условия Илья не жалуется. Говорит только, что кормят не очень вкусно, но повезло, что продукты довозят и волонтеры. И заняться в лагере особо нечем. Единственные развлечения — уроки польского языка, которые организовал один из фондов, прогулки в город и общение с другими ребятами.
— Самая острая проблема — финансы. После первого карантина мне выплатили 13 злотых (около 9 BYN) на средства гигиены, а в конце месяца еще 190 (около 130 BYN) на одежду и другие необходимые вещи. Мы сразу подумали, что это будут ежемесячные выплаты. Но вот недавно моему соседу за предыдущий месяц выдали всего лишь 7 злотых (около 5 BYN).
Я подался на стипендию Калиновского. И если будет положительный ответ, то ежемесячно буду получать что-то около 1200 злотых. Но на эти же деньги придется снимать жилье. Поэтому придется не жить, а выживать. Уже после получения статуса беженца будут ежемесячные выплаты, но сколько будут рассматриваться документы — никто не знает.
За ситуацией в стране парень продолжает следить. Правда, по его словам, иногда накатывает депрессивное состояние, когда ничего не хочется. Тогда новости он не читает.
Илья говорит, что очень скучает по Беларуси, маме и друзьям. И как только в стране что-то поменяется, он обязательно вернется. А надежда на это у парня есть.
«Хотелось жить в нормальной стране»
Саше, который в лагере с 20 октября, тоже 22 года. До переезда в Польшу он жил в Минске, работал менеджером в компании, занимающейся поставкой компьютерной техники, получал около тысячи долларов и, в общем-то, на жизнь не жаловался. До этого года политикой не интересовался. Шутит, что его волновал только курс доллара. Но за этой предвыборной гонкой стал следить.
— Я из того поколения, которому жить в этой стране. И мне хотелось, чтобы у нас была нормальная власть.
Фото: TUT.BY На акции протеста Саша стал ходить сразу с 9 августа. А 12 числа по дороге домой его задержали.
— Подъехали два буса, меня схватили и увезли в Московское РУВД, а оттуда на Окрестина, где я получил 15 суток, но в итоге отсидел только трое. Били нас везде. Например, мне заломили руку и прыгали по ней в берцах. Стяжки затянули настолько, что, когда их сняли, руки были синие и я не мог ими шевелить. Два раза выстрелили в упор в ягодицы. Были угрозы и сексуального характера: когда нас раздели догола, то подгоняли дубинками и говорил, мол, сейчас будет развлекуха.
Когда нас выпускали, то отвезли куда-то на окраину Минска и просто выкинули из буса.
После того как Саша оказался дома, он решил добиваться справедливости: пошел снимать побои и написал заявление на действие силовиков.
— Но мне говорили, что если я дальше буду копать, то попаду под статью, и я с этим ничего не сделаю. В итоге решил уехать. Сначала собирался по рабочей визе, чтобы не сидеть ни у кого на шее, но потом решил сделать гуманитарную. На тот момент в Минске уже были большие очереди, пришлось ехать в Брест. Сделали мне ее за семь дней. Когда уезжал, были мысли, что я всех предал. Но в то же время понимал, что если я останусь, меня могут посадить, и тогда я точно не буду ничем полезен.
На границе Саша объяснил, что хочет получить статус беженца, его направили в отель на карантин, а после перевезли в распределительный центр.
— В этом лагере очень хорошие условия. К тому же это все бесплатно. И волонтеры очень помогают. Например, вся одежда, в которой я сейчас стою, от них. Очень следят, чтобы нам всего хватало и было комфортно.
В Беларуси у Саши остались мама и бабушка, которые были против его отъезда. Парень говорит, что очень переживает за них:
— Волнуюсь, что могут начать меня искать, спрашивать у них, где я нахожусь. К тому же после отъезда на мой адрес пришла бумага, что якобы 10 августа я был участником митинга и меня задержали. Но такого не было.
Психологически Саша все еще восстанавливается. Говорит, что не был готов к такому насилию и спит до сих пор плохо. Но, к слову, несмотря на это, в Минске он все равно продолжал и после выхода из СИЗО ходить на протесты.
— Было очень страшно, но сила воли и характер оказались сильнее. Сейчас переживать это все помогает общение и черный юмор. Мы очень сдружились с ребятами, все проблемы тут решаем вместе, все делим поровну, чтобы каждому досталось.
Фото: TUT.BY Чего не хватает Саше, так это работы. Его очень огорчает то, что приходится сидеть и ничего не делать. А до официального получения статуса беженца устроиться он по закону никуда не может. Поэтому пока парень, как и Илья, подался на стипендию Калиновского. В ближайшее время планирует учиться в Польше и думает над своим бизнесом.
— Но все равно очень хочется победить и вернуться в Беларусь. Не зря же я выходил на митинги, — смеется парень.
«Польские пограничники не хотели пускать и уговаривали вернуться обратно»
Игорь (имя изменено) находится в Польше с семьей. До отъезда из Беларуси жил в одном из областных городов и работал разработчиком программного обеспечения. Сейчас на него заведено уголовное дело по четырем статьям. Все дело в том, что он является администратором одного из популярных телеграм-каналов (его название он разглашать не хочет).
— Я не выходил на митинги, меня никто не бил. Мы поддерживали забастовки рабочих материально. В конце августа поступила информация, что мне нужно уезжать. Без спешки собрали чемоданы, сняли квартиру и переехали в Чернигов. Сразу после этого в Могилеве пришло извещение, что мне нужно явиться в КГБ на профилактическую беседу.
В Украине Игорь пробыл около двух месяцев, продолжал заниматься телеграм-каналом, но потом ему стали поступать угрозы.
— Я не понял, как это стало возможно. Мы думали, что в Украине будет безопасно. Все то, что мы называем цифровой гигиеной, я прекрасно знаю, знаю, как шифроваться.
В итоге они решили переехать в Польшу. По дороге во Львов Игоря сняли с рейсового автобуса и сказали, что он должен проехать куда-то для беседы. Но парню удалось этого избежать.
На границе они провели десять часов: польские пограничники не хотели пропускать без визы, уговаривали вернуться обратно, получить ее и потом спокойно уехать в Польшу. Угрожали даже тюрьмой, но в итоге удалось их переубедить.
— Мы просили политическое убежище, потому что с теми статьями, по которым меня могут подозревать в Беларуси, я думаю, может быть даже запрос об экстрадиции.
На бытовые условия Игорь не обращает внимания. Говорит, что добраться до безопасного места для беженца большой стресс, поэтому первое время ты всем доволен. От скуки они с волонтером придумали телеграм-бота, который будет помогать таким же белорусам, решившим внезапно покинуть страну. Сейчас занимаются его разработкой.
Фото: TUT.BY В Беларуси у Игоря остались родители и сестра, но несколько недель он не выходит с ними на связь, чтобы не подвергать опасности.
— Мне не жалко всего материального, что осталось в Беларуси. Жаль, что мы потеряли там иллюзию. Иллюзию всего: того, что Запад нас поддержит, того, что мы невероятные.
Но в то же время считает: то, что сейчас происходит в Беларуси, невозможно остановить.
— В сентябре я боялся, что протест может протухнуть. Сейчас я не боюсь, потому что это все приобрело неконтролируемую форму. Точка невозврата пройдена. Люди все равно будут выходить и будут бастовать. Да, сейчас их меньше, но я думаю, что весной все начнется с новой силой.
Свежие комментарии