Переговоры России и Украины 29 марта в Стамбуле вызвали неоднозначную реакцию в обществе. Озвученные предварительные итоги предполагали некие односторонние «два шага навстречу Украине» (серьезное снижение наступательных действий РФ в Киевской и Черниговской областях), которая тем не менее ни одного шага или гарантии Москве не предоставила. Да и не собиралась. Как заявил поздно вечером президент Владимир Зеленский, никаких уступок по территориям не будет, хотя это главное условие заключения мирного соглашения и встречи президентов двух стран. Про другие условия и цели спецоперации, поставленные командованием, стороны даже не говорили, словно их не существует. Это серьезный регресс и тактическая ошибка: с Киевом нужно быть постоянно начеку и помнить о своих требованиях. Как в таком случае можно говорить о достижении некоего компромисса, если украинская сторона говорит и делает одно и то же с самого начала переговорного процесса, — врет и изворачивается. В итоге другого вывода быть не может: или Украина перекручивает, или контрагенты согласны на их невыполнимые требования. Не хотелось бы, чтобы это было правдой. Украина продолжает гнуть свою линию, добивается уступок без предоставления «гарантий». Впрочем, даже письменные гарантии будут нарушены. Не «вероятно», а точно будут нарушены. Об этом после переговоров заявил даже глава ДНР Денис Пушилин, как имеющий опыт общения с украинскими делегациями по семилетним бесполезным разговорам в рамках «минского процесса». Наше представительство в таком случае выглядит слабо и в медийном противостоянии инициатива — полностью за оппонентами России. После переговоров один из делегатов от РФ Владимир Мединский зачитал некие пункты, которые оказались «хотелками» Киева, чем ввел в заблуждение многих телезрителей и читателей массовых СМИ, вызвав в лучшем случае недоумение, а в худшем — разочарование. Ему пришлось оправдываться и перефразировать, что наша сторона вовсе на согласна с такой постановкой вопроса. Но для чего тогда Украина, Россия и даже принимающая саммит Турция заявили о «достижении согласия». На каких условиях? Данную неопределенность мог бы решить глава Чечни Рамзан Кадыров, который на военных сборах в Грозном призвал довести до конца спецоперацию, ни на секунду не останавливать ее и взять Киев. Большая разница позиций, ведь Мединский, наоборот, заявил, что нельзя брать столицу соседней страны, чтобы «сохранить тех, кто будет подписывать соглашение». Чтобы достичь целей и выполнить задачи, поставленные главнокомандующим 24 февраля этого года, нужна волевая позиция не только на поле боя, но и в политике. Рамзан Кадыров мог бы лучше всего представлять российские интересы в противостоянии с наглеющими украинскими делегатами, которые меняют показания, путают пункты и отказываются от своих слов, сказанных во время переговоров. По крайней мере нынешние делегаты от РФ к этой «тактике» второй стороны никак не готовы, не могут приспособиться. Решение по представительству должно быть ответственным, так как от параметров будущего договора зависит слишком многое и речь уже не только об Украине, но и о самой России. Слишком много уже потрачено, слишком дорогое вложено. Поэтому неопределенностей и мягкотелости быть не может в принципе.
Свежие комментарии