Писателю Трэвису Джеппсену повезло: он стал первым американцем в истории КНДР, которому разрешили обучаться в Пхеньянском университете. В течение нескольких лет он наблюдал за жизнью самой закрытой страны мира. Forbes Life публикует отрывок из книги, которая выйдет в издательстве «Питер» в июле Пхеньян проснулся.
Сейчас подобные правила смягчились, одежда стала более разнообразной, но ее стиль все равно остается весьма консервативным: одежда безупречного кроя должна быть идеально отглажена, внешний вид строгий и аккуратный. Однако разнообразие пробивает себе путь. На дворе середина лета, а значит, мужчины надевают рубашки с короткими рукавами всех цветов и фасонов, дополняя их обязательными воротниками. Для тех, кто принадлежит к набирающему силу среднему классу или, скорее, к его верхним слоям, наручные часы — неотъемлемый атрибут, наличие которого требуется негласным этикетом. Причем дорогие европейские бренды, наподобие Rolex, котируются в рамках этого этикета выше всего — хотя, при более пристальном взгляде, подавляющее большинство таких часов оказывается китайскими подделками. Женщины одеты более разнообразно и пестро. Только в последние годы, к концу жизни Ким Чен Ира, им разрешили появляться в общественных местах в брюках. Юбки по-прежнему преобладают и во многих случаях являются элементом дресс- кода — они должны быть достаточно длинными, чтобы скрывать колени, но на представительницах молодежи и верхних слоев общества, которые имеют возможность выказывать некое бунтарство, можно видеть брюки и даже брючные костюмы. Если для мужчин шиком считаются наручные часы, то женщины предпочитают выделяться за счет обуви. Высокие каблуки в сочетании с носками считаются последним писком местной моды. В утренний час пик вы видите длинные очереди на автобусных остановках, толпы в поездах метро, подаренных корейцам Германией, и в красных трамваях, внешний вид которых должен быть хорошо знаком тем, кто хоть раз бывал в Праге. Эти трамваи в начале 1990-х годов были закуплены в Чехословакии. Интенсивные транспортные потоки в центре города управляются одетыми в бирюзовую униформу девушками-регулировщицами, которые своими движениями напоминают танцующих роботов. Все транспортные средства официально принадлежат или государству, или армии. Однако в последнее время появились послабления на этот счет — автомобили часто используются и частными лицами, которых можно считать деловыми людьми и у которых имеется достаточно связей, хотя их вряд ли где-то в мире отнесли бы к категории официальных лиц. Повсюду сотни автомобилей такси, принадлежащих пяти-шести компаниям, которые считаются конкурирующими. Товарищ Ким наконец добирается до офиса Корейской государственной туристической компании, который блестит чистотой, так как обязанность его подчиненных — явиться в офис за час до начала рабочего дня и хорошенько прибраться. Рабочий день начинается с совещания. Сотрудник товарища Кима вслух читает отрывки из передовицы «Нодон Синмун», содержание статьи кратко обсуждается, даются директивы относительно того, чему должен быть посвящен начинающийся рабочий день. Несмотря на то что это учреждение называется «Корейская государственная туристическая компания», собственно туризм — это только один из видов деятельности, которой каждый день занимается товарищ Ким как ее генеральный директор. С 2012 года, примерно с момента прихода к власти Ким Чен Ына после кончины его отца, границы, разделяющие частный и неофициальный бизнес от государственного, становятся всё менее четкими. Причина этой размытости коренится в непубличных формах капитализма, который возник на фоне голода 1990-х годов. В Пхеньяне чиновники высшего уровня с хорошими связями в политических кругах и с возможностью выезжать за границу фактически могут делать почти всё, что захотят. Товарищ Ким весьма амбициозен и предприимчив. Он курирует ряд импортно- экспортных предприятий — в области продовольствия, медицины, бытовой электроники, дорогой косметики. Он приобрел много связей за границей во время своей работы в двух посольствах КНДР. Эта работа позволяла ему совершать поездки в пару десятков стран. Товарищ Ким — яркий и типичный представитель того общественного слоя, который местные называют тончжу — что значит «капитаны бизнеса», «новые корейцы» (дословно «хозяева денег»). В отличие от политической элиты, представители которой имеют привилегированное положение благодаря наличию родственных связей с правящей семьей Кимов и доказанной в течение многих лет преданности ей, тончжу образуют как бы второй уровень элиты: они приобрели влияние и материальное благосостояние в результате во многом случайного вторжения капитализма. Их можно назвать «яппи». Как и другие тончжу, товарищ Ким ведет свою деятельность под надзором, или, можно сказать, под эгидой более влиятельного человека, который служит в Министерстве иностранных дел и который был его однокурсником в Училище иностранных языков. Такие связи мало чем отличаются от структуры в больших южнокорейских корпорациях, в которых одноклассники и однокурсники продолжают совместную работу или выстраивают друг с другом деловое партнерство на всю жизнь. В результате образуются замкнутые сообщества, в которые проникнуть со стороны практически не- возможно. Как только товарищ Ким заключает какую-то большую сделку, он платит откат своему покровителю, который, в свою очередь, делится с тем, кто стоит над ним. И так далее — до самых верхних этажей иерархии, которые заканчиваются на уровне правящей семьи или самых приближенных к ней руководителей. Являются ли такие платежи некоей альтернативной системой налогообложения в стране, где официально нет подоходного налога, или это больше похоже на мафиозную систему вымогательства? Этот вопрос никогда и никем не обсуждается. Просто так устроена система, которая худо-бедно работает в настоящее время и благодаря которой можно наблюдать явные признаки растущего благосостояния. Это — обычная экономика, восточноазиатский стиль, пробивающиеся, несмотря ни на что, рыночные отношения. Элита работает на свое обогащение, создавая тем самым рабочие места и открывая некоторые возможности для тех, кто принадлежит классу ниже. *** На другом конце города девочка Ким Кымхи начинает свой день с песни, маршируя в единой шеренге со своими одноклассниками в Пхеньянской младшей школе No 4. Такие песни, как «Защитим штаб Революции!», в которой корейцы сравниваются с «пулями и бомбами», учат эту девочку, что ее первейшая обязанность как гражданина страны — защищать Маршала Ким Чен Ына. И даже становиться живым щитом, если потребуется. Когда она узнает о главном враге своей страны, ее научат, что правильнее всего называть любого гражданина этой враждебной державы «американский ублюдок». Внутри здания школы, за главным входом учеников встречает огромная картина, изображающая Ким Ир Сена и Ким Чен Ира, стоящих на фоне горы Пэктусан, на их лицах как будто приклеенная белозубая улыбка. Вслед за одноклассниками девочка кланяется ликам вождей и за- тем идет в свой класс. Каждый школьный день Кымхи проводит от двенадцати до шестнадцати часов вдали от своих родителей. В оруэлловcкой «Ферме животных» всех щенков забирают у собак-матерей сразу после рождения с той лишь целью, чтобы они вновь явились сюда позднее уже как воины — сторожевые псы, воспитанные прежде всего для защиты системы. Что-то похожее имеет место и тут. В философии конфуцианства семья — священная единица, способная защитить саму себя. Северокорейскому государству такое понимание института семьи не совсем подходит. Поэтому его видоизменили: государство — это и есть семья для каждого корейца. Роли отца и матери исполняют два человека — два вождя и защитника нации. А сейчас к ним присоединяется третий потомок, и перед нами предстает истинный пэктусанский род, другими словами патриархи социальной формации, в которой семья — это государство. Огромная часть школьной программы посвящена изучению жизни вождей: чем они жертвовали, чего добились. Почему же маленькие дети, вроде Кымхи, могут быть самыми счастливыми в мире? Ее научат, что самая правильная жизнь — это жизнь в любви к вождям, в поклонении и служении им. Она привыкнет, что воспринимать всё, чему ее учат, нужно без каких-либо вопросов. Вопросы появятся позже. Но к этому времени она уже будет твердо знать, что их нельзя озвучивать. Вместо этого она научится делать свои собственные выводы. *** Снова звучит мелодия, которая разрывает течение дня и дает сигнал о том, что наступило время обеда. В городе появляется всё больше ресторанов для элиты, однако большинство предпочитает в них ужинать, а не обедать. Многие корейцы возвращаются домой, чтобы обедать со своими супругами. В некоторых учреждениях, как в офисе товарища Кима, есть своя столовая. За обеденным столом, на котором выставлены рис, острая квашеная капуста кимчхи и суп из соевой пасты, товарищ Ким беседует со своими коллегами. Он говорит, что сегодня вместе с товарищем Мин уйдет с работы пораньше. Они направятся в аэропорт. Нет, на этот раз он никуда не улетает. Ему надо встретить делегацию — трех иностранных гостей, молодых людей, которые в течение месяца будут учиться в Педагогическом институте имени Ким Хёнчжика. Это собственный проект товарища Кима, который он «пробил». Подобное было бы немыслимо еще пару лет назад. Но благодаря его связям, статусу, а также происходящим в обществе изменениям программе дали зеленый свет. Его коллеги медленно переваривают эту информацию, двое из них закуривают. «И вы просто не поверите, — улыбается он, в то время как все остальные наклоняются к нему, чтобы расслышать его шепот, — один из них — американский ублюдок».
Свежие комментарии