Политолог Аббас Галлямов высказал любопытную мысль:
«Путин настолько зациклен на удержании власти и борьбе с врагами, что ни о чём другом думать уже не в состоянии. Ради этого он разрушил буквально все институты в стране. Беда в том, что и оппозиция настроена не менее конфронтационно. Ни о чем другом, кроме как о борьбе с Путиным, она тоже не думает. Но ведь тот рано или поздно уйдёт. На следующий день после того, как это случится, страна поймёт, что никакого понимания относительно того, что делать дальше, у неё нет. Потому что раньше никто об этом всерьёз не размышлял.
А ведь менять придётся очень многое. Не важно даже, кто окажется во главе государства – назначенный Путиным преемник или кто-то из лидеров оппозиции – ему всё равно нужно будет восстанавливать государственные институты и общественные связи. К этому лучше подготовиться заранее. В российской политике должна появится сила, которая уже сейчас приступит к разработке стратегии будущих реформ...»
При все кажущейся логичности подобной постановки вопроса она на самом деле ошибочна. По многим причинам. Основные из них – в России нет политики. Нет и не может быть борьбы идей и связанной с ней борьбой за власть. Идея без власти не имеет ни малейшего смысла, поэтому борьба за власть – это всегда идейное соревнование. При этом любые формы организации в путинской России беспощадно давятся, и даже если сельский клуб аквариумистов попробует озвучить идеи своего клубного существования «после Путина», он немедленно получит статус иноагента и будет разогнан.
Это реалии путинской власти, которая не способна существовать в конкурентной среде. Вспомните, что Путин ни разу не принял участие ни в каких дебатах – даже с полностью сервильными «соперниками». Точно так же и его власть в принципе не в состоянии конкурировать ни с кем, давя бульдозером всю территорию.
Вторая причина носит более объективный характер. И она-то как раз и опрокидывает любые предложения сесть и составить программу «после Путина».
Мы здесь имеем в чистом виде триалектическую задачу. Существует огромное количество несбалансированных противоречий, которые Галлямов упоминает в своей статье: «центр против регионов; силовики против гражданского общества; труд против капитала и т.д. и т.п...»
Так вот, эти противоречия существуют не сами по себе, а в сложной динамически меняющейся среде. Россия деградирует, упрощается и стихийным образом демонтируется как социальная система. Сам процесс деградации носит сложный и практически немоделируемый характер, а значит – его практически невозможно прогнозировать.
Возникает неравновесная система отношений, в которой присутствует сразу три базовые переменные: субъекты процесса, объекты управления и среда, в которой происходят события. Все три переменные являются динамическими и оказывают влияние друг на друга. Возникает триалектическая задача, которую невозможно решить строго. Все мы в школе учились решать системы уравнений и знаем, что для решения необходимо, чтобы число уравнений в системе соответствовало числу переменных. Если уравнений меньше, решить систему невозможно. Для триалектических задач нет строгого решения как раз по причине такого несоответствия.
На практике решение подобных задач существует. Скажем, когда человек садится за руль автомобиля и едет на работу, он каждый раз решает именно триалектическую задачу: он как субъект действия, автомобиль как объект управления и дорожная обстановка как динамически меняющаяся среда. И все спокойно доезжают до точки назначения. Принцип решение в том, что мы каждый конкретный момент времени фиксируем одну переменную и решаем задачу в более простом варианте. А в критической ситуации отбрасываем вообще все переменные, кроме одной – наиболее угрожающей.
Нельзя написать программу «после Путина» сейчас, так как через месяц среда, для которой эта программа была написана, изменится (причем неизвестным сегодня образом) и программу придется корректировать. Или переписывать вообще, если изменения будут значительными. Точно так же, как нельзя написать последовательность действий, которые мы совершим при поездке на работу. Триалектические задачи, в которых действуют три базовые переменные, всегда решаются «по ходу». Результат получается всегда нестрогим, но это все равно решение.
Означает ли это, что нужно сидеть и ничего не делать? Конечно, нет. Нормальный водитель получает опыт, нарабатывает рефлексы. Умный дополнительно идет на курсы контраварийной подготовки. Даже не для того, чтобы стать спортсменом-гонщиком, а чтобы отработать рефлексы на всякие непредвиденные случаи. Да, аналогии всегда неточны, но позволяют лучше понять исходную идею.
Мы не знаем, до какого состояния будет разрушена страна, когда режим Путина обвалится. То, что она будет представлять из себя руины – сомнений нет. Она уже сейчас разрушена местами до основания, и ее уничтожение продолжается. Мало того – при крушении режима будет неизбежный период, когда демонтаж страны приобретет ускоренный обвальный характер и мы просто не можем даже предположить (не то чтобы дать прогноз), на каком уровне будет зафиксировано падение (или хотя бы приобретет относительно управляемый характер).
И вот только тогда можно будет принимать решения, о которых говорит Галлямов.
Ни в каких уютных кабинетах создать красивую программу вроде «500 дней» Ельцина и воплотить ее когда-нибудь потом не получится. Все придется делать на ходу, причем в крайне быстро меняющейся обстановке. Уже поэтому на первом этапе любых революционных преобразований никто и никогда не решает стратегические задачи – это просто невозможно. Те же большевики, взяв власть в конце 17 года, целых десять лет решали исключительно тактические задачи, и только к 29 году выработали стратегическое решение. И еще десять лет после этого боролись с его противниками. Иначе не бывает.
➡ Эль Мюрид.
Свежие комментарии