Прошло восемь месяцев с начала СВО. Часть наклеек с символами ZOV уже поистерлась, а россияне так и не осознали происходящее. И, честно говоря, информационная повестка этому неосознанию сильно способствует.
Нет, россияне, что живут в приграничной полосе, всё уже прекрасно поняли. Ведь именно сюда, на эти территории идут потоки беженцев и большинство их здесь и остаются. Именно эти приграничные деревеньки и городки подвергаются обстрелам ВСУ, и здесь же встречают российских военных, вызволенных из плена, и здесь же могут содержать украинских пленных вояк. В общем, перед глазами жителей прифронтовых территорий предстала во всей своей очевидной беспощадности – война. А остальная Россия, в массе своей, так этого еще и не сознает.
СВО – специальная военная операция – это все ж таки военное соприкосновение с вооруженными силами противника. Противника, с которым очень тяжело воевать. А тяжело, потому что «противник» имеет не рыже-конопатый лик истинного арийца, и не орет гортанный «шнель» или «хенде хох». Этот противник не будет интересоваться тем, «дуешь ли ты спик по инглишь» и не «парлекаешь ли ты по франсе». И уж тем более не будет «матка, курка, млеко, яйко»… Этот противник, фактически, твое зеркало. Он говорит как ты, выглядит как ты, думает как ты… И он уверен, что это ты напал на его родину.
Мы сколь угодно долго можем муссировать тему о том, что, дескать, им там тридцать лет в голову закладывали «продукт жизнедеятельности организма», но от наших речей, догадок, прозрений и озарений ничего не изменится. Вот перед тобой стоит украинец – такой же как ты, только голова у него полна, простите, «govna» и нет такого инструмента, которым это наполнение черепной коробки можно вычерпать.
Я это к тому, что ведь эти восемь месяцев мы как раз занимаемся тем, что набиваем свои головы тем же, что напихано у украинцев.
Информационная повестка, рейтинговые СМИ и лидеры общественного мнения: какой-то, прости господи, кодекс блогера, вести с передовой, все пропало, Херсон сдали, ура победа, Киев без света, в стране все дорожает, да сколько можно, гоните генералов, даже мобилизацию провести не могут…. И все это в почтово-телеграммной эстетике – с тчк. и зпт.
И вся эта информация обращена туда, к линии или на линию соприкосновения и да, большинство из нас – патриоты. Это не ирония и не шутка. Люди очень серьезно и ответственно подходят к поддержке российских военных. И помогают и деньгами, и едут волонтерствовать – а это, поверьте, тяжелая работа. Тяжелая и морально, и физически. Но…
Но объясните мне, как так у нас получается, что практически вся волонтерская помощь уходит добровольцам? Нет, те кто идет через российские военкоматы – те вливаются в российские вооруженные силы и… исчезают из медийного поля. Они появляются только в одном месте – на тг-канале или странице ВК Министерства обороны РФ. Именно там дают короткие рассказы или сюжеты о том, как воюют российские военные. Там рассказывают о подвигах и награждении героев. Ну, еще неверифицированный канал Росгвардии делает короткие сюжеты о военнослужащих. Неверифицированный – это значит, что не официальный и вести его может кто угодно и насколько правдива там информация? ТГ-канал Рамзана Кадырова очень грамотно подает информацию о том, как воюют чеченские Росгвардейцы и добровольцы, что попадают на фронт через Институт Росгвардии в Чеченской республике.
Ну вот, собственно, это и все.
Я понимаю, что сейчас мне в очередной раз поставят «на вид» за наезд на военкоров и военблогеров, которые на передовой, под пулями, чтобы донести до нас правду…
Существует понятие аккредитации журналистов, корреспондентов, репортеров при силовом ведомстве. Журналисты, которые оказываются на месте событий при проведении КТО, должны быть аккредитованы и все их сюжеты, перед выходом в эфир, просматриваются. Это не цензура, в строгом смысле этого слова. Это делается для того, чтобы не дать противнику информацию, которой тот может воспользоваться в своих целях.
Давно это было – год, полтора назад – а сейчас, кажется, что с тех пор прошла целая жизнь. Но это так, задушевно-лирическое, что называется «к слову пришлось». Так вот, может кто-то вспомнит, как года полтора назад проводилась спецоперация где-то в богатом подмосковье – довольно пожилой, но при этом богатый товарищ, соорудил у себя дома целый арсенал и почти сутки отстреливался от силовиков. Народ прилип к гаджетам и телевизорам и напряженно следил за тем, как там, возле этого укрепленного поместья ничего не происходило. А там и правда ничего не происходило – мужчина стрелял из всего, что у него было под рукой, а силовики не лезли под выстрелы, а просто выжидали, когда у него боезапас закончится. Помнится, операция завершилась пожаром, мужчина то ли сам застрелился, то ли задохнулся в дыму. Из силовиков был легко ранен только один человек. Зато родственники «оружейника» предъявляли силовикам претензии в порче имущества.
Так вот, когда народ наблюдал за развитием событий, которых, простите за тавтологию, не наблюдалось, то по всем соцсетям и мессенджерам летело возмущение – почему так долго, почему не штурмуют? И хорошо помню, как именно В.Р. Соловьев комментировал этот «сюжет». Все знают, что он это умеет – Соловьев отличный и журналист, и ведущий – все комментарии сводились к одному: «а зачем силовикам лезть под пули? Какой им смысл рисковать своими жизнями? Рано или поздно боеприпас у «оружейника» закончится, вот тогда его брать и будут. Выждать, выбрать правильное время для штурма – это сберечь свои жизни».
Повторюсь, тогда речь шла о пожилом мужчине, в доме которого хранился целый арсенал. Один пожилой мужчина и много оружия и логика обезвреживания – не надо торопиться, надо сберечь свои жизни.
Но вот пришло СВО и первое время Владимир Рудольфович был столь же сдержан. Да, впрочем, не он один. В самом начале СВО все те, кого мы сегодня называем обобщенным – ЛОМы – тоже были сдержаны и корректны. А потом перестали таковыми быть. И мы узнали, что оказывается был приказ «взять Киев за три дня», не вступать в переговоры с Украиной, СВО закончить за пару недель… Потом мы узнали насколько у нас не умеют воевать генералы. Про то, что Владлен Татарский и Даниил Безсонов лучше любого российского генерала справляются с планированием, стратегией, тактикой и т.д. Ну они-то воевали же, а генералы – нет.
И они, Татарский, Безсонов – действительно воевали, и не только они. Но только теперь специальная военная операция на Украине проводится Россией, а Луганская и Донецкая народные республики вошли в состав РФ и военные соединения республик подчинены российским военным. Стремление тех, кто восемь лет жил под обстрелами и не выпускал из рук оружия, закончить все это как можно скорее и обрести мир – понятно. Но думаю, даже тем, кто вынужден все так, же жить под обстрелами, тоже понятно, что быстро – это не есть хорошо.
Коль уж сегодня любой может высказать свое мнение о том, что делает Россия на Украине, то и я выскажу – нам не нужно скоротечного мира. Нам не нужно чтобы лет через десять, двадцать, пятьдесят, сто нашим потомкам снова пришлось воевать с очередной волной неонацизма, неофашизма, неолиберализма, неодемократии и прочей «нео» дряни. Если взялись делать, то делать это надо основательно, так чтобы больше никому в головы не приходила мысль о том, что можно «повоевать» с Россией. Поэтому, коль вы вошли в состав РФ, то и подчиняться будете оперштабу при МО РФ. И выполнять те задачи, что ставит перед вами этот оперштаб. И только так.
А мнения?
Ну да мнений все больше и больше, но к МО РФ они отношения не имеют. Российские военные делают то, что считают нужным делать, потому что они отвечают своими головами (а не только погонами) перед всей Россией. Это Татарский с Безсоновым и иже отвечают за луганских и донецких. А на МО РФ ответственность лежит и за ЛНР, и за ДНР, и за Запорожье и Херсонскую области и еще за восемьдесят с лишком российских регионов. Объем территорий, количество населения и соответственно, ответственность, несовместимы.
Понятно, что никто не заставит молчать всех этих лидеров, просто давайте слушая, не особо прислушиваться, хотя бы потому что кто бы, что не говорил, а сделано будет так, как запланировал Оперштаб СВО.
И еще…
Как бы то ни было, а страна у нас находится в несколько необычном режиме существования. Это и не военное положение, но и не в полной мере мирная жизнь. И контролировать нас, по большому счету, никто не собирается. Под контролем понимается не то, что мы пишем, говорим, с кем ругаемся и выяснение того, а не собираемся ли мы в ближнее зарубежье. Тут речь скорее о самоконтроле, который зависит от нашей совести.
И опять же придется помянуть журналистов, которые так ратовали за то, чтобы «прекратили проверять бизнес» – никаких проверок, а то бедные бизнесмены страдают и вся наша промышленность тормозится. Ну все, бизнес не проверяют.
Сельская школа – средняя школа, где дети заканчивают 11 классов – одна на довольно много небольших сельских поселений. На три-четыре небольших поселения (деревеньки) есть одна малокомплектная школа и детский сад. Все это оптимизировали и все малокомплектные школы стали структурными подразделениями среднего образовательного учреждения. В малокомплектных школах работают школьные столовые, а в средней школе столовая на аутсорсинге – частная, бизнес, так сказать. Школьные столовые проверка за проверкой и штрафы, за колбасу в меню, а частную столовую никто проверять не собирается – низзя. А качество питания?
В школьных столовых кормят вкуснее и полезнее, и порции больше, и кормят и завтраками и обедами. А в той, что на аутсорсинге – только обед и… дети обычно голодные приезжают.
Советь, надо иметь? Нам…
А СВО будет продолжаться до тех пор, пока в нас, в тех, кто в тылу, не проснется совесть.
Свежие комментарии