Очень интересный ракурс предложил журналист, политолог, общественный деятель АЛЕКСЕЙ ЧАДАЕВ:
«Вещь, которую я понял уже в первые дни спецоперации, но только сейчас смог доформулировать. Российские ВС вели войну ХХ века, а противник — войну ХХI века. И этот противник — отнюдь не Украина, роль которой сводилась к подчинённой роли сакральной жертвы.
Противник — тот же самый: коалиция Холодной войны. Которая для них — в отличие от нас — ни разу не заканчивалась.Что такое война ХХI века, или NCW? Её основной принцип: традиционное понятие военной стратегии «театр военных действий» переосмыслено до буквального изначального значения слова «театр». Причём театр не современный, а скорее античный, где происходит мистерия. Непосредственная зона БД — это лишь сцена, на которой разворачивается действие. На сцене действуют герои (и антигерои, разумеется), их действия сопровождает хор (в едином сценарии выступающий на стороне героев), а в качестве зрителей подключается примерно вся аудитория телекоммуникационных платформ.
Герои могут героически гибнуть, и тогда хор оплакивает их гибель. Могут столь же героически убивать врагов — и тогда хор восхваляет их доблесть. Антигерои, в свою очередь, могут подло убивать, а могут и позорно издыхать сами — в обоих случаях хор опять-таки даст нужные формулировки. Вообще второстепенный вопрос, чем закончится именно силовое противостояние — главное, что происходит в умах аудитории, которая по итогам должна примерно целиком превратиться в болельщиков стороны добра.
Соответственно, основные результаты в такой войне тоже достигаются далеко за пределами собственно ТВД. Вообще без разницы, кто в итоге получит силовой контроль над тем или иным клочком земли. Важнее то, кто получит соответствующие общепризнанные статусы героев и антигероев, длящиеся в пространстве и времени далеко за пределами точки конфликта. Потому что из них проистекают преференции в торговле, доля влияния на правила и механизмы контроля их соблюдения, конфигурация международных альянсов и, самое главное, «контроль повестки».
Вывод простой. Если мы действительно хотим быть в дальнейшем суверенной страной, мы не можем далее строить свой суверенитет на устаревших технологиях. Нужно уметь вести и выигрывать ещё и такие войны. Мы, как показала нынешняя ситуация, пока не.
Задача на поколение-два, не меньше.
у и кстати про NCW. Не такая уж и архисложная штука. Даже Рамзан (!), не будучи великим технологическим инноватором, но будучи прирождённым воином, вполне правильно, хоть и на свой манер, уловил механику «трансформации войны» ((с) Ван Кревельд) и показал небольшой мастер-класс в последние пару недель.
И ещё одна вещь. «Как вы яхту назовёте, так она и поплывёт». Сама формула «информационная война» является неверной и ущербной — происходящее на фронтах NCW куда шире, чем «информационная война». Из простого. Например, блогерские видосы это не только пропаганда, но ещё и источник разведданных. А жертвы и документированные средствами фотовидеофиксации обстоятельства их гибели — не только пропагандистский материал, но и повод для санкций или изменения статусов отношений. Гуманитарная помощь — не только помощь, но и транслятор информационного сигнала. Взломы баз данных — не только «кибервойна», но и вычисление родственников и близких тех, кто на передовой, с точечной работой по ним. Из технологических новинок этого года — реконструированный с помощью выложенных в соцсетях видосов голос и лексика человека, используемый для обучения нейросетки, с помощью которой можно симулировать якобы его звонки этим голосом — и не обязательно родным и близким. Опять же, дроны и данные с них — примерно так же, как частный автотранспорт в войнах ХХ века: любой владелец обычной DJI-леталки с опытом пилотирования это внезапно ценнейший кадр для разведки. И всё это не имеет никакого или почти никакого отношения к пропаганде.
«Шина данных» — вот главное понятие современной войны. В том числе, да, и пропагандистской тоже».
Свежие комментарии