Техно-демократия

Добрый день, Империя.

Конкуренция великих держав, которую некоторые когда-то считали ушедшей в прошлое, возникла вновь — на этот раз между Соединенными Штатами с одной стороны и Россией с Китаем с другой. Эта конкуренция, которая охватывает военную, экономическую, дипломатическую и политическую сферы, касается характера мирового порядка и ценностей, на которых он построен.

Это очень знакомая нам всем история. В свое время Третий Рейх тоже считал себя непревзойденным в технологическом плане — отчасти так и было, но тогда победили не гитлеровские, а общечеловеческие советские ценности — они и только они позволили сломать хребет немецкой военной машине, за счет неимоверных усилий, огромной крови и несгибаемого духа Советского Союза.
Иллюзия, что сегодня технологическое преимущество поможет победить геополитического соперника, полностью соответствует иллюзиям Рейха — в 40-х годах прошлого века произошло столкновение двух цивилизационных систем, одна из которых содержала в себе очень модные на тот момент ценности — и не просто содержала, но и активно продвигала их в среде людей, уверенных в своей вечной безнаказанности.

Королевская семья Виндзоров, весело зигующая на фотографиях — это оно и есть. Новые на тот момент и очень привлекательные ценности, которые должны были захватить весь мир и поделить его на чистых и нечистых, на высшую расу и унтерменшей.

Подобную попытку мы видим и сегодня — правда, теперь в роли высшей расы доминирует некая придуманная сущность под условным названием «демократия» — эта сущность наделена либеральными ценностями, якобы для максимальной индивидуализации конкретного маленького человека. Беда в том, что идея о добиться либерального превосходства за счет новых технологий нежизнеспособна в принципе — коварные авторитарные враги тоже используют новые технологии, а повторение того, что уже придумано кем-то другим, становится весьма доступным делом.
Мало того, авторитарные враги демократии по ряду направлений выходят вперед, ибо только авторитарная система способна концентрировать ресурсы на конкретных направлениях и добиваться успеха почти в любом случае.

Как этому может противостоять коллективный Запад? Созданием альянса техно-демократий Т-12 — группы стран во главе с Америкой, которая и будет противостоять развитию России и Китая. И вот здесь возникает вторая беда — коллективный Запад сам превращается в иллюзию, грабя друг друга в условиях наступивших энергетического и экономического кризисов.

Стоит отметить и разность подходов к технологическому развитию у разных стран: Россия вообще предпочитает молчать по поводу своих планов, а потом демонстрирует «путинские мультики»; Китай создает стратегии развития на десятилетия, в которые включает технологии, как неотъемлемую часть стратегий; Америка предпочитает создавать целый веер новых технологий, в первую очередь в информационной среде — и каждая из стран имеет свое представление о том, каким должен быть новый чудный мир.
Четвертая промышленная революция, воплощенная во всем спектре инноваций, происходящих в области искусственного интеллекта (ИИ), приложений квантовой науки, биотехнологий и тому подобного, все чаще рассматривается какцентр конкуренции великих держав. Новые технологии часто рассматриваются как ключ к достижению преимущества в этом соперничестве, например, в военном деле или геополитике:

Короче говоря, американские рестрикционисты — мыслители с нулевой суммой, которые срочно хотят ускорить технологическую развязку, — выиграли стратегические дебаты внутри администрации Байдена. Более осторожные голоса — технократы и центристы, которые выступают за постепенное ограничение отдельных аспектов технологических связей Китая, — проиграли. Этот сдвиг предвещает еще более жесткие меры США в будущем, не только в области передовых вычислений, но и в других секторах (таких как биотехнологии, производство и финансы), которые считаются стратегическими. Темпы и детали неясны, но стратегическая цель и политическая приверженность сейчас яснее, чем когда-либо.

Технологический подъем Китая будет замедлен любой ценой.

Мохаммед Солиман, директор программы кибербезопасности и новых технологий Института Ближнего Востока, недавно объяснил, что технология — “это то, где сходятся национальные интересы, человеческий прогресс, образование, инновации, культура и экономическое развитие”. Технологии стали синонимом цивилизационного выбора — и они же являются главной угрозой самобытности и уникальности людей в том виде, как самобытность и уникальность понимают на самом Западе.
Когда в 2019 году китайское правительство запустило стратегию “Сделано в Китае 2025”, оно ориентировалось именно на новые технологии, причем для китайских граждан. Эта стратегия и была создана для того, чтобы сделать Китай первым и доминирующим в мировом высокотехнологичном производстве. Программа направлена на использование государственных субсидий, мобилизацию государственных предприятий и приобретение интеллектуальной собственности, чтобы догнать, а затем и превзойти западное технологическое мастерство в передовых отраслях — после этой программы возникли дополнительные планы по возведению к 2027 году трехсот заводов по производству микроэлектроники и созданию к тому же сроку от 500 до 1000 новых пусковых ракетных шахт в пустыне Гоби.

У России всегда был свой особый путь в технологиях. Будучи вечно осажденной страной, нам приходилось в первую очередь думать о своей защите — потом военные технологии трансформировались, приходили в мирную жизнь и продолжали развиваться дальше. У нас всегда были своеобразные «засадные полки» в этом плане — из них внезапно возник первый спутник, первый человек в космосе, первый пилотируемый в полностью автоматическом режиме «Буран» и первый гиперзвук — а если посмотреть чуть ранее, то и самый феноменальный и массовый танк Второй Мировой тоже появился словно из ниоткуда.
А вот во что Россия никогда не умела, так это в «паблик рилейшнз» — мы в силу исторических причин пропустили мимо себя развитие маркетинга, в котором Запад достиг совершенства. Да, сегодня мы успешно догоняем Запад и в этой сфере, но глубинная суть нашей страны опять остается неизменной — мы лучше производим, чем продаем.

А это приводит к искажению восприятия наших возможностей — даже у части собственных граждан Россия до сих пор остается лапотной и дремучей страной с ржавыми танками и ракетами. Между тем, именно Россия сейчас доминирует в глобальной атомной сфере — и чтобы догнать нас, Западу или Китаю понадобятся десятки лет и дикие триллионы долларов.
Мы даже не задумываемся, каким образом сочетаются лапотность и Су-57, дремучесть и гиперзвук, отсталость и «ядерный буксир Путина» для полетов по всей Солнечной системе. Уникальность российских технологий состоит в том, что они являются предельно прикладными — да, мы пока не очень хорошо умеем строить морские суда, создавая при этом атомные ледоколы и суда ледового класса, повторить которые пока никто не в состоянии. Эта наша извечная парадоксальность слишком многих вводила в искушение прийти и все забрать — как правило, итог всегда был одинаковым, даже если Россия и терпела поражения на первых этапах войн с Западом.

Но вот что любопытно: похоже, Россия и Китай реально объединились для противостояния коллективному Западу. Это еще один «засадный полк», о котором можно только догадываться — хотя по косвенным признакам уже можно утверждать, что взаимодействие русских и китайцев куда шире, чем демонстрируется миру.

Технологические амбиции Китая кодифицированы в таких политиках, как “Сделано в Китае 2025” и “План развития искусственного интеллекта нового поколения” и отражают убеждение в том, что новые технологии и высокотехнологичное производство являются ключевыми для XXI века, отчасти благодаря успехам ИИ, таких как AlphaGo.

Эти технологии систематически используются для внедрения авторитарной системы управления в Китае. Они позволяют осуществлять массовую и целенаправленную слежку и экспортируются Китаем государствам-единомышленникам для тиражирования этой практики за рубежом, эффективно распространяя авторитарные ценности для международного социального контроля.

США ведут себя так, словно это не у них есть закон FARA, «Патриотический акт» и таможенные барьеры для всех остальных стран, в том числе и для западных. Если задуматься, то сегодня Америка выкачивает из Евросоюза не только предприятия и капиталы, но и технологии — в том числе и технологии массового контроля собственных граждан.
Любая страна в любое время стремилась к контролю над населением. Это первое и самое необходимое условие для выживания власти, иначе на место беспечных правителей приходили новые, куда более недоверчивые и осторожные.

То, что мы наблюдаем сегодня на коллективном Западе, заключается в том, что он не справляется с выживанием в новых и более жестких условиях. Его модель оказалась фантомом, основанном на доступе к дешевой энергии — как только доступ исчез, вопрос выживания снова встал во весь рост. Пока к власти приходят условно правые, как в Италии, это не очень критично и для жителей, и для соседей — но что будет, когда к власти прорвутся действительно правые с очень простыми рецептами «взять и все поделить»?
Суть в том, что способности Запада справиться с новыми условиями жизни слишком преувеличены — скорее Запад сконцентрируется в одной стране за Атлантическим океаном, оставив бывших союзников и вассалов справляться с ситуацией в одиночку. Это и хорошо, и плохо: хорошо потому, что Россия и Китай возьмут под свой контроль зоны интересов; плохо — потому что в этих зонах останется слишком много идеологических мин в виде идей о Святой Зеленой Энергии и Великом Заднем Приводе. Это то, что русским и китайцам придется искоренять самыми жесткими методами — и, возможно, ГУЛАГ по сравнению с ними покажется детской песочницей.

Иначе никак. В противном случае мы рискуем превратиться в тех, против кого боремся сегодня.

Но самое главное заключено в том, что альянс техно-демократий постигнет та же судьба, что и альянс демократий — кто-то еще помнит об этом сборище сладеньких под управлением Белого дома?
Т-12 вполне легко превращается в Т-1 — и если русские с китайцами вдруг изобретут способы дистанционного контроля над морскими поставками в Америку, цвет западной демократии окажется под таким ударом, от которого невозможно будет оправиться — и тогда, скорее всего, мы увидим добрую старую Америку с откровенно авторитарным строем во главе.

Демократия — штука хорошая, скажу я вам. Но, как и любое лекарство, ее должно быть в меру, иначе лекарство превращается в яд. Технологии способны помочь человеку достичь новых высот, но они никогда не решат вопросы идеологического противостояния. ИИ не способен заменить собой человеческие мечты и политическую волю — это всего лишь набор алгоритмов, пусть и очень продвинутый.

В 1941 году Третий Рейх был на голову выше всех остальных в технологиях — и где он сейчас? Сегодня Америка и Евросоюз декларируют свое явное технологическое превосходство, но не ожидает ли их судьба Третьего Рейха? Мысли о собственной исключительности всегда толкали на попытки установить свою власть над миром, только суть в том, что мир уже против Запада, хотя на самом Западе этого пока не замечают.
Впрочем, Гитлер тоже грезил о вундерваффе до самого последнего дня.