Мой собеседник мне сказал:
Все в то время [когда М. Швыдкой руководил министерством культуры РФ – Е.Д.] говорили, что надо ввести квоты на западное кино.
– Разве не надо?
– А этого делать не нужно было тогда, это и сейчас не нужно делать. Объясню, по какой причине. Мы придерживаемся абсолютно экономического подхода к развитию российской национальной киноиндустрии. Когда я стал министром, в России было 150 экранов, оснащенных современным тогда оборудованием.
Для сравнения скажу, что в Америке тогда было 39 тысяч экранов, во Франции – 6 тысяч. И поскольку вся сеть находилась в руках частников, а зарабатывали они на американском кино, то я отбивался от всех и говорил: «Оставьте их в покое. Пока они не разовьют сеть, говорить о квотах невозможно». И тогда позиция наша была другой.
Надо не квоты вводить, а надо развивать национальную киноиндустрию. И нужно вкладывать деньги в производство. И нужно давать деньги не только мэтрам, а молодым. У нас соотношение между молодыми и мэтрами было приблизительно так. Мэтры получали 60% скромных денег, которые были, а молодежь – 40. И мы поддерживали не только дебют, но и второй фильм, потому что дебют часто успешный, а на второй фильм очень трудно найти деньги.
Потому что рынка не было уже. Не было рынка. Это отдельная совершенно история. И вот сегодня все-таки в России больше 4 тысяч экранов. Это немного для нашей страны, потому что, в принципе, для того чтобы фильм заработал, когда подсчитают продажу билетов в первые выходные дни, для того чтобы по-настоящему все работало для страны с населением 146 млн. человек, нужно, с моей точки зрения, ну, хотя бы 8 тысяч экранов. Нужно определенное количество экранов, чтобы фильм отбивался в прокате. Тогда можно, условно говоря, тысячу экранов отдать на арт-хаус, на авторское кино. В Америке при сорока тысячах экранов 2 тысячи экранов – это сеть для некоммерческого кинематографа. То есть нужно выстроить на самом деле экономическую модель.
Когда уже закончилось мое пребывание на всех постах в культуре, это было 2008 год, когда закрыли Агентство по культуре и кинематографии, которое я возглавлял, мы держали порядка 26% репертуара российского кино. Это было немало, потому что когда сказали, что мы полные болваны и все делали неправильно, в прокате оказалось 13% русского кино, вдвое меньше. Да, и сегодня мечтают о 30-ти.
Для того чтоб сегодня российское кино заняло нужное место в прокате отечественном, нужно много производить. Чудес не бывает. В свое время товарищ Сталин сказал: нам не нужно большое количество фильмов, будем производить только шедевры. Ну не бывает так. Для того чтоб было два шедевра в год, нужно производить минимум 150 картин. И тогда будет два шедевра, а может быть один, может, будет там пять замечательных картин, 10 очень хороших, все остальное треш. Это нормальный результат.
Вы, когда говорите об американском кино, тоже называете 15 картин в год в лучшем случае при индустрии, которая производит больше 400 картин ежегодно. Из них 10 хороших и один выдающийся. Чудес не бывает.
Культура – это вообще среда. Вот важно понять, что культура, для того чтобы появился один Гергиев, один Табаков, нужно, чтоб было много людей, о которых мы вообще ничего не знаем. И по-другому не может быть, вообще не может быть.
И второй момент. Я думаю, что тогда мы впервые заговорили об очень важном обстоятельстве. Знаете, у Пушкина есть такое выражение, очень важное: «Публика образует драматические таланты». Для того чтоб было высокое искусство, нужна образованная публика. Для того чтоб появился Толстой, Гоголь, Достоевский, даже Пушкин, нужно, чтобы было хотя бы 10 тысяч очень образованных читателей, что и было на самом деле в России. Это потом пришли миллионы и десятки миллионов необразованных читателей, зрителей и так далее. И все радовались, что матросы смотрят в Большом театре балет. Да, они смотрели балет в Большом театре, но и балет должен был не только матросов к Большому театру приблизить, но и балет должен был приблизиться к матросам. И это снижение качества за счет массовости, безусловно, произошло.
Вот когда три тенора пели на футбольном стадионе первый раз, все говорили, вот мечта большевиков свершилась, культура пришла в массы. Сидело там 120 тысяч человек, и три тенора пели популярную музыку. Они им не пели ни «Кольцо нибелунгов» Вагнера, не пели Шостаковича какую-нибудь «Катерину», они пели популярные оперные арии. Поэтому тут важно понять, что вот этот вот соотношение публики и искусства, оно очень взаимозависимо. У нас деградирует публика.
Потому что если вы посмотрите репертуар, скажем, филармонический, то вы увидите, что Моцарт, Чайковский Вивальди, и на этом как бы афиша заканчивается. Ну, на самом деле это та популярная музыка симфоническая, которую любят слушать люди. И очень трудно им слушать даже Шостаковича.
Мы когда-то с Владимиром Михайловичем Филипповым, когда он был министром образования, создали совместную рабочую группу, мы хотели начать реформу гуманитарного сегмента в образовательных программах школ. Потом все это закончилось, все стали говорить: информатика, информатика, информатика. Но на самом деле при всем моем уважении к цифровой экономике, дело в том, что для того чтобы ею заниматься, нужно уметь к ней адаптироваться. А чтобы уметь адаптироваться, нужно чтобы люди знали, как это делается, потому что мы можем потерять себя.
Людям надо регулярно говорить, что жизнь прекрасна, что они хорошие, что они добрые, что все равно добро победит в этом мире зло, иначе они будут недобрыми, злыми, там и так далее, и так далее, и так далее.
Вот некоторые говорят: нужно делать патриотическое искусство, там идеологическое искусство. Ну, надо делать искусство. Потому что любое искусство, которое цепляет человека и делает его чуточку лучше, чуточку добрее, чуточку доброжелательнее, если угодно, это уже патриотическое искусство.
– Вы говорили про голливудскую продукцию. У них идеология очень грамотно прошита даже в кинокомедиях, даже в криминальных фильмах, даже в анимации: у них Серый Волк в «Красной шапочке» говорит с русским акцентом. То есть они свою линию проводят очень грамотно постоянно и последовательно.
– Вот я могу сказать только одну вещь. А нужно ли нам во всем следовать тому, что делают американцы в искусстве? Вот это колоссальная ошибка. Мы не американцы. У нас другая традиция, у нас самыми великими патриотами были люди, которые писали о России достаточно горькую правду. Я могу назвать и Гоголя, и Пушкина, и Достоевского, и Толстого. Все великие писатели, и Шолохов, и Шаламов, они писали о России вещи горькие, но при этом восхищались страной и людьми. Это очень важное качество.
Мы очень часто путаем многие вещи. Мы путаем государство, власть, народ, отечество – это разные все вещи. Можно не любить государство, как не любили его Лермонтов или Салтыков-Щедрин, но при этом любить отечество. В этом смысле патриотизм, это же не лобовое там только такое желание рассказать какую-то простую правду. Люди эту простую правду на самом деле-то и так знают.
Родился в Киргизии[3][4]. Отец, Ефим Абрамович Швыдкой (1912—2003), был военным; мать, Муся (Марина) Юлиановна Швыдкая (урождённая Блюммер, во втором браке Икова, 1925—2018[5]) — врачом-хирургом. Корни по линии отца из Винницкой области, мать — родом из Одессы [[1]]. Отчим, Михаил Михайлович Иков (1914—2006), был тромбонистом, выпускником Московской государственной консерватории (1939); единоутробный брат, Андрей Михайлович Иков — трубач, солист Государственного академического Большого театра. Михаил Швыдкой окончил ГИТИС по специальности «Театроведение». По окончании института в 1971—1973 годах по распределению преподавал зарубежную литературу в Улан-Удэ. Кандидат искусствоведения (1977, диссертация «Идейно-художественные проблемы английской исторической драмы XX века : „Избранник судьбы“, „Цезарь и Клеопатра“, „Святая Иоанна“ Бернарда Шоу, „Убийство в соборе“ Т. С. Элиота»[6]), доктор искусствоведения (1991, диссертация «Традиции гуманизма и мировой театр, 50-80-е годы»[7])[8], профессор Московского государственного университета и Российской академии театрального искусства (ГИТИС).
Ведущий ряда телепрограмм: «Культурная революция» («Культура»), «Приют комедиантов» (Первый канал, затем — ТВЦ), «Жизнь прекрасна» («СТС»).
Свежие комментарии