Крайне сложно остаться равнодушным, невозмутимо пройти мимо, бесстрастно проигнорировать накал маразма и клерикализма, властно накрывающего нашу страну сметающим все и вся на своем пути цунами религиозного мракобесия.
Без счета уже множащиеся, словно грибы после хорошего дождя, церкви и церквушки. Властно и неудержимо вонзающие в небо свои полумесяцы все новые и новые мечети. Традиционно тихо и незаметно открывающиеся очередные синагоги.
Внезапно...
И на этом самом удручающем фоне госпожа Голикова, словно тот самый зловещий всадник, библейский вестник Апокалипсиса, с ее ошеломляющим заявлением:
- Издревле на Руси в центре больниц располагался храм. А за каждым лечебным учреждением был закреплен священник. К сожалению, эта добрая традиция была утрачена.
Ну, дык, издревле на Руси много чего чудесного, скрепного и духоподъемного было. Множество добрых традиций. Привычный веками уклад жизни. Обычаи и устоявшийся порядок. К вящему сожалению, неблагодарными потомками затем утерянное и преданное забвению.
А зря! Очень даже зря!
Вот, например, - “Домострой”. Отличнейшая добрая традиция, которая, так же, как и больничный священник, была, к великому сожалению, нами утрачена. Что не может не удручать, стоит лишь взглянуть на длину юбок дефилирующих по улицам городов и сел нынешней Руси неразумных молодух.
Или, вот, - крепостничество. Отличная ведь, если вдуматься, и очень добрая традиция! Барин, аки отец родной, совсем как нынешние наши руководители, заботился и радел о вверенных ему людишках. Берег их, как только мог, от всяческих напастей, несомых бесовским образованием и грамотностью. Пару классов церковно-приходской школы, и – в добрый путь! В поле там, или в дворню. В общем, к делу, чтобы руки-ноги заняты были, и голова на пустое не отвлекалась.
А уж коли барин и наказывал кого из крепостных, не без этого, так за дело ведь! Об их же, бестолковых, собственном благе искренне переживая. Исключительно из чувства долга и ответственности, как человек нравственный и высокодуховный. Ну, совсем как сейчас, когда государству лучше ведомо, чем и как его гражданам заниматься, к чему стремиться и как жить.
Или, вот, - православие. Уж на что добрейшая традиция, а и от той ухитрились наши отцы и деды отойти, речами лукавыми прельстившись Революцию затеяв, господ своих, бар, помещиков и попов (да-да, чадолюбивых батюшек тоже!) на вилы подняв, да и поганой метлой из страны, словно сор какой из избы, выметя!
Но, история, как то ведомо ныне не столь уж многим, все еще обремененным советским образованием, развивается по спирали. И вот, на очередном витке своего развития страна наша в ее нынешней, богоспасаемой и богохранимой ипостаси, вновь, похоже, великую нужду испытывает не в самих больницах и в поликлиниках, повсеместно оптимизируемых и закрываемых, а в храмах и в священниках. И в господах, стало быть, а уж где господа – там и холопы быть должны. Одно без другого никак!
Какую бы еще добрую традицию возродить?
И любезная Татьяна Алексеевна, к этому времени на всю страну широко успевшая прославиться своими богоугодными делами, будь то начатая при ней качественная оптимизация отечественного здравоохранения или общеизвестные сюжеты с томографами и с “Арбидолом”, взялась теперь и духовную сторону жизни пациентов устроить:
- Но сейчас, благодаря усилиям Министерства здравоохранения России, Синодального отдела по благотворительности и при поддержке Министерства труда и социальной защиты России ведется работа по развитию больничного служения.
Развитие больничного служения!
Как здорово звучит! Какая чудесная картина при этих словах открывается мысленному взору: недомогающий пациент, истощенный зловредным недугом, в изнеможении откинулся на подушки. Истощенное и изможденное чело его в испарине. Губы слабо шепчут “воды”! А рядом с ним, в окладистой бороде и с массивным крестом на широкой груди, батюшка, больничный священник. Примостился на самом краешке казенного стула, не обращая ни малейшего внимания на дискомфорт давящего на нежное его седалище жесткого дерева сидения.
С одной лишь доброй улыбкой на отеческом своем лице. С одной лишь единственной заботой, как бы еще облегчить страдания возлюбленного брата своего али сестры своей?
Добрые традиции.
Вот только, принимая во внимание озвученное мадам Голиковой, а также нынешнюю якобы светскость нашего государства, одновременно с его же многоконфессиональностью, терзает меня следующий вопрос:
- А о каком именно больничном священнике идет речь? Издревле-то на Руси все понятно было – как крестил нас святой Владимир, так с тех пор одним православием и окормлялись. А ныне-то как быть? Или таперича в каждой больнице российской, аккурат в самом ее центре, там, где не помешало бы лицезреть самое современное и передовое медицинское оборудование, приборы и инструменты, наблюдать нам предстоит вместо этого чудесную душещипательную картину. А именно, - целый храмовый комплекс с обязательными церковью, мечетью, синагогой! Дацан, наверное, тоже не помешает, учитывая религиозные предпочтения отдельных видных современных российских государственных деятелей.
Полагаю, что всех многочисленных в таком раскладе священников априори придется включить в больничный штат? Ну, что же, если в системе здравоохранения не хватает врачей и младшего медицинского персонала, то почему бы не перекрыться тогда священниками? Уж стакан воды подать больному, да убрать из-под него утку они не откажутся? А?
Добра всем! С искренним уважением, Я P.S. "Издревле...":
Свежие комментарии